В статье рассматриваются некоторые аспекты реализации Национального плана развития конкуренции, в том числе отраслевые особенности развития конкуренции. Отмечаются конкретные достижения в данной сфере. Анализируются особенности антимонопольного регулирования деятельности государственных унитарных предприятий. Рассматриваются основные положения пятого, цифрового, антимонопольного пакета, связанные с установлением требований к цифровым платформам. Ключевые изменения антимонопольного законодательства обусловлены необходимостью противодействия санкциям со стороны недружественных стран. Такие изменения коснулись установления моратория на проведение проверок, упрощения порядка согласования сделок экономической концентрации, перевода на уведомительный контроль предоставления государственных и муниципальных преференций. Анализируются также иные изменения антимонопольного законодательства в современных экономических условиях. 

В статье исследуется правовое содержание предписаний антимонопольного органа в соотношении с иными правовыми механизмами, направленными на принуждение соблюдения хозяйствующими субъектами требований антимонопольного законодательства, прежде всего в соотношении с мерами юридической ответственности. Автор приводит результаты анализа правоприменительной практики, подходы, которые применялись антимонопольным органом в рамках пресечения злоупотреблений доминирующим положением и при осуществлении государственного антимонопольного контроля за экономической концентрацией. Обосновывается, что меры административной ответственности сами по себе направлены на наказание за совершенное правонарушение, в то время как изменение противоправного поведения на действия по обеспечению конкуренции определяются именно в предписании. В этой связи указывается на ключевой характер данной меры в антимонопольном регулировании и вносятся предложения по его совершенствованию. 

Автор критически относится к пониманию конкурентного права как отрасли, ограничивающей предпринимательскую деятельность. В статье показано, что отсутствие конкурентного права как комплексной системы правовых норм приводит к ограничению предпринимательской свободы — монополизации и картелизации экономики.

Автор задается вопросом, почему защита конкуренции потребовала применения правовых средств, а не осталась уделом экономической политики? В чем смысл формирования конкурентного права как комплексной системы, обеспечивающей эффективность рыночной экономики?

В поиске ответа на эти вопросы автор приходит к выводу о том, что право упорядочивает антимонопольную политику, делает ее понятной и предсказуемой для всех участников гражданского оборота. Однако проведенный автором анализ сущности права позволил прийти к дополнительным выводам, показывающим, что конкурентное право, устанавливая пределы свободы субъектов регулируемых отношений, представляет собой систему норм, направленных на обеспечение свободы участников рыночных отношений. 

Автор рассматривает проблемы регулирования административной ответственности за нарушение антимонопольных требований, предъявляемых к сделкам, иным действиям в рамках государственного контроля за экономической концентрацией. На основании анализа основных доктринальных и законодательно установленных определений и признаков административного правонарушения и административной ответственности автор разбирает действующие составы административной ответственности в сфере государственного контроля за экономической концентрацией и по результатам анализа предлагает способы совершенствования действующего законодательства РФ в исследуемой сфере, в том числе путем расширения перечня предусмотренных составов административных правонарушений. Предлагаемый автором состав призван защитить не только отношения в сфере порядка управления, которые выражаются в исключительности компетенции антимонопольного органа по оценке влияния сделки, иного действия на состояние конкуренции в процессе рассмотрения ходатайств (уведомлений), но также и непосредственно конкуренцию как общественную ценность в тех случаях, когда подконтрольные сделки (иные действия), совершенные без необходимого согласия антимонопольного органа, приводят к ограничению конкуренции. 

Статья посвящена исследованию основных направлений развития антимонопольного комплаенса хозяйствующего субъекта как нового института конкурентного права. Автором проанализированы научные подходы к внедрению системы антимонопольного комплаенса в структуру корпоративного управления коммерческих корпораций, а также руководящие акты Министерства юстиции США и Европейской комиссии. Особое внимание в статье было уделено анализу ключевых нормативных правовых актов и сложившейся практики ФАС России в данной сфере. Аргументировано, что антимонопольный комплаенс является составным элементом системы корпоративного управления, направленным на снижение антимонопольных рисков хозяйствующего субъекта и формирование правовой культуры соблюдения антимонопольных требований его работниками. Утверждается, что добровольность является основой внедрения эффективной системы антимонопольного комплаенса, что соответствует общепринятым подходам, существующим в мировой практике. Определены последствия самостоятельного раскрытия хозяйствующим субъектом нарушения путем применения системы антимонопольного комплаенса в форме освобождения и смягчения административной ответственности. 

Исследована проблема злоупотребления доминирующим положением субъектами розничных рынков электроэнергии — сетевыми организациями, гарантирующими поставщиками при проведении проверок приборов учета абонента, при составлении актов о безучетном потреблении электроэнергии, составлении счетов на оплату объема выявленного безучетного потребления.

Дано понятие безучетного потребления электрической энергии, определены частые нарушения со стороны профессиональных участников оптовых рынков электрической энергии при выявлении безучетного потребления электрической энергии.

Проанализирован Обзор судебной практики по спорам об оплате неучтенного потребления воды, тепловой и электрической энергии, поставленной по присоединенной сети, утвержденный Президиумом Верховного Суда РФ 22.12.2021, а именно была рассмотрена возможность применения его антимонопольными органами в рамках рассмотрения дел о злоупотреблении доминирующим положением, проведен анализ практики применения данного Обзора в настоящее время. Сделан вывод о том, что указанным Обзором отчасти определены необходимые изменения в законодательство об электроэнергетике.

Рост масштабов бизнеса в современном мире приводит к неизбежным процессам концентрации капитала, что, в свою очередь, усиливает позиции крупных корпоративных объединений на различных отраслевых, географических рынках. Крупные корпорации и их объединения становятся основными игроками на различных рынках. В результате значительное число небольших компаний поглощается либо вытесняется с рынков крупными игроками. В статье приводятся современные тенденции развития антимонопольного регулирования по отношению к корпорациям, приведены примеры наиболее громких судебных разбирательств, касающихся нарушений конкурентного права. Авторами анализируется современное состояние российского антимонопольного законодательства в части определения корпоративных объединений, выделяются направления развития в отношении корпоративных объединений. Отмечается важность развития системы внутреннего обеспечения соответствия требованиям антимонопольного законодательства, а также указывается на положительные и отрицательные стороны добровольности внедрения такой системы. Предлагается обязательность антимонопольного комплаенса для крупных корпораций. Смягчение ответственности при наличии у корпоративного объединения антимонопольного комплаенса допустимо только при условии эффективного функционирования такой системы, а не формального наличия документации. 

В статье рассматриваются проблемы юридической квалификации форм поведения хозяйствующих субъектов, известных под литературными названиями конкурентной разведки и промышленного шпионажа. Анализ действующего российского законодательства показывает, что в отечественном правовом пространстве не существует самостоятельных юридических понятий конкурентной разведки, равно как и промышленного шпионажа. Однако как первая, так и второй имеют место на уровне фактических явлений, объективно присущих как национальной, так и транснациональной конкурентной предпринимательской среде. Чтобы установить их соотношение с легальным понятием недобросовестной конкуренции предлагается модель, в основу которой положен объективный критерий доступности передаваемых, собираемых или хранящихся в целях передачи сведений. Согласно такому подходу, все указанные сведения могут находиться в трех самостоятельных режимах: режиме общедоступности, режиме конфиденциальности (режиме ограниченного доступа), режиме секретности (режиме специального доступа). Каждый из указанных режимов может быть охарактеризован с точки зрения наличия или отсутствия дозволенного обладателем соответствующих сведений доступа к различного рода информационным ресурсам. В статье, кроме того, содержатся критические оценки некоторых норм действующего законодательства и позиции отдельных специалистов в области конкурентной разведки. 

В последние годы происходит бурный рост платформ электронной коммерции, что обусловливает необходимость разработки российского антимонопольного законодательства, учитывающего особенности цифровой экономики. В связи с тем, что одним из мировых лидеров в сфере электронной коммерции является КНР, опыт этой страны заслуживает внимания. В настоящей статье рассматривается принятое в 2021 г. Антимонопольное руководство по платформенной экономике КНР, которое установило критерии, позволяющие определять антиконкурентное поведение платформ электронной коммерции. Также авторами на примере резонансного дела Alibaba Group проведен анализ правоприменительной практики антимонопольных органов Китая и выявлены признаки, указывающие на доминирующее положение платформы на рынке: финансовые и технологические возможности платформы, количество продавцов и потребителей, зарегистрированных на ней, способность платформы собирать и анализировать данные о пользователях, транзакциях, логистике, платежах. На основании проведенного сравнительно-правового исследования сформулированы рекомендации по изменению действующего российского законодательства в части закрепления в нем признаков, указывающих на доминирующее положение субъекта на рынке платформ электронной коммерции. 

На основе анализа материалов правоприменительной практики по вопросу навязывания заемщику дополнительных страховых услуг при заключении кредитного договора выявлены наиболее типичные случаи нарушения прав заемщика, касающиеся: соблюдения права на отказ от дополнительных услуг по страхованию, включая страхование жизни и (или) здоровья заемщика; предоставления заемщику потребительского кредита на тех же условиях в случае, если заемщик самостоятельно застраховал свою жизнь, здоровье, иной страховой интерес в пользу кредитора у страховщика, соответствующего критериям, установленным кредитором в соответствии с требованиями законодательства; возврата страхователю уплаченной страховой премии в случае отказа страхователя от договора добровольного страхования и др.

В статье предложено на законодательном уровне закрепить обязанность банка по отражению в документах по кредитованию информации о полной стоимости кредита с наличием страхования рисков, а также информации о полной стоимости кредита без приобретения страховых услуг и, соответственно, закрепить указанное право в страховом полисе, что позволит придать отношениям между банком и заемщиком бо́льшую прозрачность. 

На основе анализа положений Закона «О недрах» и с учетом правоприменительной практики, а также мнений ученых выделены отдельные особенности антимонопольного регулирования в сфере недропользования по сравнению с общими положениями, регламентирующими отношения, связанные с защитой конкуренции. Так, отмечены особенности правового положения участников отношений; специальные правила по согласованию сделок, иных действий, влекущих за собой установление контроля иностранного инвестора или группы лиц над хозяйственными обществами, имеющими стратегическое значение; возможность отказа в приеме заявки на участие в аукционе либо заявки на получение права пользования недрами без проведения аукциона; наличие специальных антимонопольных требований, установленных в ст. 17 Закона «О недрах». Приведены примеры правоприменительной практики, отражающие антимонопольное регулирование применительно к законодательству о недрах.

Приведены также мнения разных авторов по вопросам антимонопольного регулирования в области недропользования. Сформулированы отдельные предложения, направленные на совершенствование законодательства. В целом антимонопольное регулирование в сфере недропользования имеет особенности, в связи с чем требуется системный подход в вопросах обоснования и разработки предложений по дальнейшему совершенствованию правового регулирования в данной сфере общественных отношений. 

В статье на основе анализа законодательства, практики его применения и научной литературы раскрываются некоторые аспекты государственного контроля экономической концентрации на товарных рынках, в том числе категории государственного контроля и экономической концентрации, освещаются различные подходы к определению понятия «осуществление сделки» в антимонопольном законодательстве и высказываются конкретные предложения по этому поводу. В частности, под осуществлением сделки предлагается понимать совершение, а не исполнение сделки. Кроме того, термин «сделка» может быть истолкован не как обязательственный, а как распорядительный юридический факт, что имеет одновременно и отрицательные, и положительные аспекты. К положительным аспектам подобного подхода относится то, что ряд распорядительных сделок можно было бы совершать без согласия антимонопольного органа, и указанная практика могла бы повлечь за собой оспоримость не договора в целом, а лишь его части. В заключении статьи отмечается, что ключевой особенностью антимонопольного законодательства является возможность трансформирования традиционных институтов гражданского права в сферу публичного права. 

Представлены анализ и оценка ряда цифровых доказательств, используемых антимонопольным органом при расследовании дел о заключении антиконкурентных соглашений, включая электронные письма участников соглашений, документы на электронных носителях, совпадение IP‑адресов или MAC-адресов, а также данные параметрической программы «Большой цифровой кот».

В статье дается также описание возможных оснований и способов формирования контраргументов на собираемые антимонопольным органом цифровые доказательства в целях подтверждения добросовестности действий компаний. 

Статья посвящена проблеме соотношения норм антимонопольного законодательства, устанавливающих запрет на осуществление согласованных действий и злоупотребление коллективным доминирующим положением. Рассматривая нормативный и правоприменительный аспекты обозначенной проблемы, автор приходит к выводу о пересечении сфер регулирования анализируемых норм. Предложены меры, которые способны привести к более четкому разграничению двух рассматриваемых категорий права. 

В статье автор анализирует, подпадают ли под контроль за экономической концентрацией действия участников корпорации по изменению ее устава с целью перераспределения корпоративного контроля над ней. Этот вопрос является актуальным, поскольку однозначный ответ на него отсутствует как в законодательстве, так и в правоприменительной практике. Автор, анализируя положения действующего законодательства и практику антимонопольной службы по согласованию сделок экономической концентрации, предлагает два полярных подхода к разрешению обозначенной проблемы. В статье обосновывается, что преимущественным является подход, распространяющий положения о контроле за экономической концентрацией на действия участников корпорации по внесению изменений в устав такой корпорации. 

В статье анализируются положения Федерального закона от 31.07.2020 «Об обязательных требованиях в Российской Федерации». Предложено дополнение указанных в Законе принципов установления обязательных требований принципами контролируемости предъявляемых требований и преемства. Названный Закон детализирует требования, устанавливаемые нормативными правовыми актами Правительства РФ, федерального органа исполнительной власти или уполномоченной организации, т.е. определяет, какая информация должна содержаться в обязательных требованиях. Делается вывод, что сформулированные здесь правила относятся также к законам. К содержанию обязательных требований Закон относит ограничения, запреты, обязанности. Аргументируется, что запреты и ограничения составляют не содержание требований, а способы их формулирования. Закон предусматривает установление экспериментального правового режима, при котором допустимо несоблюдение обязательных требований, отказ от получения разрешений по лицензируемым видам деятельности. Высказано мнение, что требования технических регламентов к безопасности продукции должны в интересах сохранения жизни и здоровья населения соблюдаться и в условиях действия экспериментального правового режима. 

В 1917 г. в России вследствие принятия курса на монополизацию экономики государством правовое регулирование конкуренции и монополии перестает осуществляться. Это коснулось всех отраслей экономики. Важнейшим элементом экономической политики Советского государства была государственная монополия внешней торговли. Она была установлена уже в 1918 г.

Правительство Советской России полагало, что без государственной монополии внешней торговли невозможно максимально быстрое восстановление экономики. Кроме того, этот шаг позволил предотвратить проникновение западного капитала в Россию, тогда как накануне 1917 г. французские, британские и германские банки в целом подчинили себе российские: иностранцы контролировали значительную часть российской промышленности и часть экспорта.

В настоящем номере журнала мы публикуем первые декреты и постановления Советской власти по вопросам монополизации внешней торговли.

Поговорка «A la guerre comme a la guerre...» (на войне как на войне) — французская. Война в данном случае подразумевает поле битвы, вступая на которое человек негласно принимает суровое правило: либо ты уничтожаешь противника, либо он тебя. Здесь перестают работать эмоции жалости, человеколюбия, морально-этические принципы.